Всегда со мною
Когда я думаю о Ленине, порою мне кажется, что не только вся моя сознательная жизнь связана с Владимиром Ильичем, но что я и встречался с ним, и беседовал с ним.
А между тем до весны г 1917 года я о нем не слыхал и видеть нашего любимого Ильича мне никогда не приходилось.
Но, видимо, я прав в своих раздумьях, в своих чувствах. Прав потому, что мое сознание по-настоящему пробудилось только в год Великой Октябрьской социалистической революции. Прав и потому, что — пусть мысленно — я часто беседовал и беседую с живым Владимиром Ильичем и в трудные, и в радостные для меня дни.
Да, мне скоро семьдесят лет. Я — ровесник века. И тот семнадцатилетний аульный батрак, вдоволь хлебнувший горя, пытливый и наивный, каким я был в 1917 году, очень слабо понимал смысл происходящих событий. Не понимал, что его аул, его страна, он сам рождаются заново. И первое имя, которое он услышал тогда, было имя Ленина.
Произошло это весною 1917 года после трудной и суровой зимы. Ветер кара-дауыл только-только начал разрушать слежавшиеся твердые пласты посеревшего снега.
Жители бедного зимовья Жуан агаш, где в саманных лачугах ютилось около десяти семей, в непроглядную ночную темень, проваливаясь в рыхлые весенние сугробы, тянулись один за другим на окраину аула. Перекликались:
— Значит, новости есть?
— И удивительные, говорят. Приехал Жанбырши. Он их и привез.
— Может быть, одним ухом слышали: что говорит этот старик?
— Слышали, и не знаем — верить или не верит. Старик рассказывает — появился батыр, прогнавший царя, сокрушивший его власть.
Ахали, не понимали, радовались.
Должно быть, никогда не собиралось столько народа в тесном глиняном зимовье Жанбырши, батрака табунщика далекого байского аула. Жанбырши услышал обо всем этом от своего бая и поспешил передать волнующую весть землякам. А весть была похожа на сказку. Имя батыра было впервые названо здесь: Оно звучало странно для казахского слуха: «Лейлин» или «Элен». В лачуге было темно, как в мазаре. Керосин в ауле давно кончился. Кто-то попробовал зажечь светильник, пропитав фитиль бараньим жиром. Фитиль пошипел, пошипел, тускло вспыхнул и погас. Табунщик продолжал говорить, и каждое его слово было откровением для аульчан.
— Батыр стократ сильнее белого паря, ак-патши,
— Батыр заботится о бедных, и теперь для них восходит солнце счастливого дня.
Каждый стремился в темноте представить этого удивительного батыра, мечтая услышать его мудрую речь. И я, понятно, не составлял исключения.
Несколько месяцев позднее мой родич и учитель Шаин Тлегенов, человек бывалый и начитанный, многое мне прояснил в памятном рассказе Жанбырши. Многое, но не все. Он тоже слабо разбирался в политике. Однако именно от него я узнал, что зовут этого батыра Ленин, и что стоит он во главе партии большевиков, заступницы народа.
— Ты, Сабит, неграмотен. Учись. И тогда лучше поймешь, лучше меня, что к чему.
По совету Шаива я поступил в школу, открывшуюся в ауле, где жила моя родная сестра Зауре. Учитель Хамид Махмудов — впоследствии он был награжден орденом Ленина и сейчас на пенсии — всячески помогал мне и ограждал от насмешек ребятишек, не без озорства поглядывавших на семнадцатилетнего парня, затесавшегося в их среду.
Учились мы в землянке, сидели на полу, подстилая под колени сено. Учебников у нас не было, тетрадок тоже, писали на клочках бумаги. И тем не менее старательно усваивали грамоту, приобретали знания.
Времена были тревожные.
В Сибири и в северных областях Казахстана властвовал Колчак. Подняла голову контрреволюционная партия казахских баев «Алаш орда». Ее газеты «Жас азамат» и «Сары арка» всячески поносили Советскую власть, Коммунистическую партию и ее руководителей, и в особенности Ленина. Бедняки не верили клевете, у многих из нас больно сжималось сердце, когда и до нашего слуха доходила эта злостная ругань. Мы полюбили Ленина, но у нас тогда еще не хватало сил защитить его от вражеской лжи. Нам хотелось как можно больше узнать о нашем вожде, о нашем батыре-заступнике и о партии, созданной им.
Во весь рост встал передо мной Ленин осенью 1918 года. Я к тому времени начал сам учительствовать, и поэтому попал на совещание волостных учителей, созванное в Петропавловске только что созданным уездным ревкомом.
Доклад о политике Советского правительства сделал председатель ревкома Владимир Гозак. Я плохо владел русским языком. Но рядом со мной на мое счастье был мой друг и поэт Баймагамбет Зтуллин. Он-то и перевел все, что было мне непонятным:
— Выходцы из трудящихся, из бедноты должны помочь Советской власти проводить ее политику. Октябрьская революция, Сабит, освободила тебя от рабства. Но многие батраки и бедняки в аулах еще угнетены. Наш долг — освободить их, пробуждать их сознание, повести их по ленинскому пути.
Совещание длилось несколько дней. Гозак присматривался к его участникам. К концу совещания некоторые из них, в том числе и я, вступили сочувствующими в казахско-татарскую ячейку Коммунистической партии.
Мы разъехались по аулам. Жить и работать было трудно. К тому же меня надолго приковала к постели тяжелая болезнь. Весной 1920 годя я вновь приехал в Петропавловск на двухмесячные курсы. Эта весна для меня вечно памятна потому, что из сочувствующих я был принят членом Коммунистической партии.
Однажды учителей — коммунистов собрал Гозак. Он говорил нам, что наша работа не должна ограничиваться школой. Мы должны вместе со всеми коммунистами бороться за Советскую власть, быть ее пропагандистами. Должны помогать трем чрезвычайным комиссиям — ВЧК, комиссии по борьбе с контрреволюцией, ГрамЧК — комиссии по борьбе с неграмотностью, и еще помогу — организации по борьбе с голодом.
Ты теперь коммунист, ты знаешь жизнь аула. У тебя нет права отказываться от задания партии. Опыт приобретешь в работе, старшие товарищи тебе помогут. И помни, Сабит, задание партии — это задание Ленина.
Мне показалось это слишком трудным делом, и я сказал Гозаку, что у меня мало знаний и опыта.
— А кого же тогда мы будем посылать? — ответил мне Гозак.
На этом разговор был закончен. Давно ли я смутно себе представлял, кто такой Ленин, а теперь сам должен был идти с его именем в аулы и рассказывать трудящимся казахам, что им даст Советская власть. Счастье, сознание огромной ответственности переполняли меня. При распределении сил пропагандистов на мою долю выпала западная часть казахских волостей Петропавловского уезда. Гозак сказал, что мне придется работать в райпродкоме, расположенном в Пресногорьковской казачьей станице, Стапе, как ее называли казахи, я заниматься сбором продовольствия в окрестных волостях.
До сих пор я отчетливо помню «аршинный» мандат, выданный мне в уезде. Среди его многочисленных пунктов был пункт, дающий мне право в случае необходимости прибегать к оружию. Я надел вместе с другими солдатскую форму, прицепив к поясу наган, получил несколько гранат и выехал в степь.
Лето в том году выдалось дождливым, зима снежной. И в буйные летние ливни, и в жестокие бураны в легком солдатском обмундировании мы скитались по степи от аула к аулу. Искали закопанный кулаками хлеб и запрятанный баями в низинах, за холмами скот. Сколько раз грозила нам опасноть замерзнуть, но молодость брала свое.
Как ни трудно нам было, к концу зимы наш райпродком перевыполнил план заготовок продовольствия. Мы отправили рапорт и письмо на имя Владимира Ильича в Москву. Мне выпало огромное счастье подписать это письмо!
Нелегко было работать в Грамчека. В казахских аулах до Октябрьской революции было всего три процента грамотных. Взрослые неохотно шли в школы ликбеза. Пожилые люди только посмеивались над нами. Зря, мол, уговариваете, не будем же мы на старости лет становиться муллами. А если мы продолжали настаивать, они молча уходили прочь. Но даже, когда набирались желающие, не так просто было найти в ауле помещение и наладить занятия. Однако мы не унывали и добивались своего, с помощью волостных ревкомов все-таки сумели организовать около десяти школ в пяти волостях. Очень трудно было с учителями, с учебниками и не только у нас, в Петропавловском уезде, но и по всему Казахстану.
Занятия в школах начались в назначенный день. Учебники от руки переписывали сами учителя. Чистой бумаги не было. Приходилось использовать канцелярские материалы, конфискованные у бывших чиновников. Одновременно создали первый кооператив. В ведении его находились несколько домов, громко именовавшихся магазинами. В них пока ничего не было, кроме шерсти и шкуры собранных у населения. Жители аулов, испытавшие тяжкие дни первой империалистической войны и разруху гражданской войны, давно не видели ни чая, ни сахара, поистрепалась одежда, поизносилась обувь. Но мы верили, что скоро всего будет в достатке, верили в кооперацию и свою веру передавали аульчанам. И в самом деле, скоро наступил перелом.
В аулах находили надежных помощников среди бедняков и батраков. Многие из них хотели вступить в партию. Но аульных партячеек практически еще не было. Принимали в партию в ячейке райпродкома и выдавали временные партийные билеты за подписью комиссара.
В 1920 году в Казахстане насчитывалось 4-5 тысяч коммунистов. А теперь республиканская партийная организация — полумиллионный боевой отряд Коммунистической партии нашей страны!
Время было радостное, но и тревожное. Созидательную работу пришлось прервать. Белогвардейцы, скрывавшиеся в подполье, непримиримые враги Советской власти — баи, кулаки и их приспешники в начале 1921 года подняли вооруженный мятеж. Они врасплох нападали на коммунистов сел и аулов и расстреливали их тут же на месте. Многочисленные вооруженные банды окружили Петропавловск, ворвались в город и уничтожили около восьмидесяти процентов коммунистов. Такие же события произошли в соседних Курганском и Кокчетавском уездах. Среди погибших коммунистов оказались мои близкие друзья и товарищи: поэт Баймагамбет Зтулин, Владимир Гопак, мой поручитель в партию Жакуп Кыстаубаев и другие преданные большевики. Полвека прошло с тех пор. Народ свято храпит помят о них, с любовью ухаживает за братскими могилами, которые возвышаются памятниками на площадях многих аулов и сел в Северном Казахстане.
***
Возникновение и развитие казахской литературы нельзя отделить от Великого Октября, от торжества ленинских идей. Советскую литературу в Казахстане возглавил ее основоположник, поэт-большевик Сакен Сейфуллин, один из немногих наших поэтов, защищавших Октябрьскую революцию и оружием, и пером.
В созданном под руководством Сакена Сейфуллина в 1926 году Союзе писателей Казахстана первое время насчитывалось лишь несколько десятков человек, в настоящее время их более трехсот, большинство — выходцы из казахских трудящихся. В их произведениях талантливо воспевается советская эпоха, идеи Ленина Многие из них вошли в казахскую литературную Лениниану.
Первое в казахской поэзии стихотворение о Ленине еще при жизни вождя было написано Сакеном Сейфуллиным. В 1927 году на казахском языке вышел сборник художественных произведений «Ленин», в котором участвовало более семидесяти авторов. Это был первый сборник на ленинскую тему в нашей стране.
Что касается меня, то я до сего времени не выпускаю из рук пера, которое впервые взял в 1917 году. Я писал во всех жанрах художественной литературы. Многое я посвятил Ленину и в стихах, и в прозе. Они увидят свет заново в многотомном собрании моих произведений, к выпуску которого приступило издательство художественной литературы «Жазушы».
Хотя мне скоро исполняется семьдесят, я не могу и не хочу считать, что исчерпал себя в литературе. Меня не покидает уверенность, что я еще напишу книгу, достойную великого советского народа. Ибо я своими глазами наблюдаю, как наша социалистическая Родина, мой родной Казахстан с каждым днем, с каждым месяцем, с каждым годом семимильными шагами продвигаются к вершинам коммунизма.
Советский Казахстан, раскрывший свои сокровища, свои родники народного творчества, — детище ленинских идей, пример ленинизма в действии.
Невиданно выросла и культура казахского народа. Ныне нет районного центра без средней, а аула без начальной школы. Мы гордимся, что в Казахстане действует несколько десятков вузов. Как цитадель социалистической науки высится созданная в 1946 году Академия наук Казахской ССР. В ее составе — 24 научно-исследовательских института, в которых ведут научную работу 8000 докторов и кандидатов наук, научных работников. Насчитывается 55 академиков, многие из них пришли в революцию полуграмотными, окончили при Советской власти рабфаки, университеты, институты Красной профессуры. Так и я, бывший батрак-пастух, ныне стал академиком.
* * *
В советскую эпоху неизмеримо расширились горизонты творчества, и писателю многое дано видеть. Нет, кажется, такого края необъятной Советской Отчизны, где бы я не бывал. Немало довелось мне путешествовать и за рубежом. Когда впервые взлетела в космос легендарная Лайка, я был на Цейлоне. Восхищенные цейлонские друзья сказали: «Теперь у вас, наверное, в космос полетит и человек!» Я подтвердил, что это так. С того времени в просторы космоса поднялось много наших отважных космонавтов. Один из них — мой петропавловский земляк — Владимир Шаталов. Я выразил свою огромную радость в стихах, которые на казахском и русском языках обошли страницы многих газет. Теперь мною владеет мысль — написать крупное произведение об истоках отваги космонавтов, о значении их подвига.
Замечательные трудовые подвиги наших современников, хлеборобов и животноводов, их, находящийся в постоянном поступательном движении духовный мир, неустрашимая борьба советских людей против войны, — неисчерпаемый богатый материал для советского писателя.
Создаваемая на многих языках, но имеющая единое социалистическое народное содержание передовая советская литература, начиная с произведений ее основоположника Максима Горького, более полувека шла, идет и будет идти по ее магистральному пути, озаренному светом идей гениального Ленина.
Перевод с казахского
А. БРАГИНА.
Муканов С. Всегда со мною // Сельское хозяйство Казахстана.- 1970.-№4 апрель.-14-16 с.
Каждый образ – открытие
Сколько я себя помню, в нашей домашней библиотеке всегда были произведения Сабита Муканова на казахском и русском языках. Еще не умея читать, я уже знала наизусть строки из его стихотворных произведений. Родители читали их для нас вслух. Много я, конечно, тогда не понимала, но ясно ощущала стройность и чистоту, которые придал звукам родного языка большой мастер.
Мукановскую прозу я открыла для себя по-настоящему совсем недавно, и помогли мне в этом мои учителя. Меня покорили образы сильных и мужественных людей — Аскара, Амантая, Ботатоз. Именно Ботагоз заставила меня (да, наверное, не только меня) задуматься, правильно ли я выбирай свой жизненный путь, приведет ли он меня к настоящему большому счастью.
Книги Сабита Муканова делают нас добрее, дают почувствовать силу и красоту казахского языка.
Г.Сандыбаева,
ученица 10 класса казахской
школы-интернат №2.
Сандыбаева Г. Каждый образ – открытие // Ленинское знамя. — 1980.-11 июня.-3 с.
Особый праздник
Наша школа носит имя Сабита Муканова. Поэтому юбилей писателя стал для нас особым праздником, к которому долго готовились. В школьной библиотеке собралась хорошая полка его книг, так что ученики могут полечить любое произведение писателя, а также библиографический и критический материал.
Юные следопыты установили связь с родственниками и друзьями С. Муканова, сделали интересные записи, отыскали редкие фотографии. Все это собрано в кабинете казахской литературы. Получился своего рода музей. Особое место среди его экспонатов занимает автограф писателя, который получила в свое время преподаватель нашей школы Л. А. Орлова. Недавно кабинет пополнился стендом с рисунками учеников. Ребята изобразили любимых героев из романов «Ботагоз», «Сыр-Дарья», «Школа жизни» и других книг.
Интересно прошел конкурс на лучшее исполнение отрывков из его произведений. Накануне 26 апреля, дня рождения писателя, проведена школьная радиолинейка, организованы классные часы, на которых школьники услышали не мало интересного о нашем знаменитом земляке, встретились с людьми, знавшими его. День рождения Сабита Муканова отмечен особенно торжественно. Этот праздник надолго останется в памяти наших учеников. Ведь они были не просто зрителями. Члены литературного кружка под руководством Т, В, Мищенко подготовили литературно — музыкальную композицию, комитет комсомола — радиолинейку.
Все шире разворачивается в нашей школе работа по пропаганде художественного наследия С. Муканова. Жизнь и творчество его дают богатый материал для воспитания юных граждан.
А. АКИМОВА,
завуч школы № 32.
Акимова А. Особый праздник // Ленинское знамя. — 1980.-11 июня.-3 с.
Заветные строки
Мы, земляки Сабита Муканова, гордимся тем, что он родился на нашей земле. Щедрой не только на хлеб, но на песни и легенды, созданные замечательными степными импровизаторами. Из этих искрящихся родников черпал свое вдохновение наш Сабит. Как Фут не привести слова о Сабите Муканове другого нашего знаменитого земляка, видного писателя И. И. Шухова.
«Акыны — бродячие певцы степей, великолепные знатоки национального фольклора и блестящие импровизаторы — раскрыли перед талантливым своим учеником кладовые с сокровищами народного эпоса, скорбные и тревожные песни стенного народа, поэтические творения импровизаторов и волшебный мир сказок — вот что было первой творческой школой будущего писателя».
Звон серебристых струн домбры на первых айтысах полуголодного пастушонка, ставшего впоследствии чоновцем, коммунаром, большевиком, большим мастером слова, совпало с рокотом великой революции, сделавшей счастливой жизнь людей. Неузнаваем стал старый аул, где рос Сабит, по-новому стали жить потомки бывших кочевников, которые с благодарностью читают сегодня книги своего дорогого земляка, подарившего своему народу свои сокровенные мысли и думы, чарующий орнамент слова, доходчивые заветные строки.
А. МЕНДЫБАЕВ,
народный акын области.
Мендыбаев А. Заветные строки // Ленинское знамя. — 1980.-11 июня.-3 с.
Школа для каждого из нас. Страницы воспоминаний
Каждый раз необыкновенное волнение охватывает меня, когда я открываю свой творческий архив и перелистываю пожелтевшее от времени листки.
Особенно дороги мне письма Сабита Муканова, моего большого друга, творческого наставника. Хотя и разделяла нас не одна сотня километров, но, кажется, сокращались расстояния, когда почта приносила в синем конверте новости, добрые советы моего замечательного земляка. Последнее письмо от него датировано 1972-м годом. Сабит писал, что хочет с женой Марьям посетить родной край, приехать на юбилейные торжества, посвященные моему 70-летию. И еще он хотел навестить свой родной Жаман-Шубар, друзей, родственников.
Так оно и случилось. В мае 1972 года Сабит приехал в Петропавловск с женой Марьям и писателем Ахатом Джаксыбаевым. Радости моей не было границ.
Приезд большого писателя на мой юбилей-праздник, который состоялся в Сергеевском районном Дворце культуры, стал для меня и моих земляков большой честью.
До сих нор звучат в памяти его теплые и добрые слова. После торжественного собрания мы с товарищами поехали на берег Ишима. Любовались плавными изгибами серебристой ленты реки. Сабит очень любил свой «Есиль». И заметил, неторопливо прогуливаясь, что более приятной и прозрачной воды, какую он пил в детстве, ему не довелось встречать. Потом мы сели на лужайку, и начался большой душевный разговор о творчестве, о делах земляков, о родном крае. Сабит говорил, что сейчас работает над третьей частью книги «Промелькнувший метеор» о Чокане Валиханове.
Вообще должен сказать, что он внимательно относился не только к своим друзьям, знакомым, близким, но и ко всем людям.
На следующий день мы поехали ко мне на родину, в совхоз имени Ибраева, ныне раиспецхозобъединение. По старому обычаю почетного гости пришли приветствовать все односельчане от мала до велика. Когда все сели за дастархан, Сабит встал и поклонился землякам в знак уважении и признательности.
За обедом Сабит расспрашивал сельчан об их жизни, о работе, много шутил. А затем обратился к народному акыну Игибаю Алибаеву и попросил спеть что-нибудь о родном крае. Игибай взял домбру, и вот зазвучал его высокий проникновенный голос. Все слушали его внимательно.
Сабит очень был доволен приездом в Северный Казахстан. Много радости ему доставляли беседы с хлеборобами, чабанами, рабочими, почитателями его творчества. Приезд писателя навсегда мне запомнился. Нынешний юбилей моего знаменитого земляка — это большой праздник для всей казахской советской литературы. И пусть его нет с нами, но есть герои его книги, жизнь которых стала школой для каждого из нас.
Галым Малдыбаев,
член Союза писателей СССР.
Малдыбыв Г. Школа для каждого из нас. Страницы воспоминаний // Ленинское знамя. — 1980.-11 июня.-3 с.